Письмо ученика средневековой церковной школы родителям, в котором рассказывается об особенностях обучения в этой школе.
"Здравствуйте, маменька и папенька.
Наш класс - это небольшая комната с низким сводчатым потолком. Сквозь узкие окна пробиваются редкие лучи солнечного света. Мы все сидим за длинным столом на дубовых лавках. Все мальчишки разных возрастов, и по справной одежде понятно, что бедняков здесь нет.
Наш учитель - отец Мартин - обычно стоит во главе стола. Перед ним большая рукописная книга, неподалёку лежит пучок розг. Священник бубнит молитвы на латинском языке. Мы должны повторять вслед за ним непонятные слова, а когда не поспеваем, он сечет нас.
Еще мы учим грамматику по учебнику монаха Алкуина. А вчера я был невнимателен на уроке, и меня наказали - учитель отец Мартин велел остаться после уроков и перевести большой отрывок из грамматики Алкуина с латыни на родной язык. И только, когда я переписал его на пергамент, отец Мартин позволил мне пойти в трапезную.
Маменька и папенька, я по вам очень скучаю и хочу снова домой. До свидания."
ЗАКАЗАТЬ ОТВЕТ
задайте свой вопрос и получите ответ
Крестьянин был в большой зависимости от господина. В средние века часто случались внешние и внутренние воины, которые разоряли крестьян и уничтожали все полученное нелегким трудом. Часто приходилось просить защиту у сеньора во время побегов и грабежей. Тогда земля переходила феодалу, а крестьянин становился земельно зависимым. Но были и те, которые вообще не имели личных прав.
Рассказ «Один день из жизни крестьянина» следует начать с условий проживания крестьян. Сеньор крестьянина проживал в замке на горе. Обычно его окружал лес, где было достаточно дичи для охоты хозяина. У подножья горы располагались деревни, которыми управлял сеньор.
Деревня состояла из 10-15 домов. С самого утра на улице стоял детский гомон и кудахтанье кур.
Крестьянин проживал в небольшом домике с соломенной или камышовой крышей. Иногда в доме могла быть печь для выпечки хлеба. Дымоходов не было – стены были черные от клубившегося дыма. Окна часто вообще отсутствовали в доме или были очень маленькие. Они не были застеклены, так как стекло было дорогим для крестьянина. Зимой небольшое отверстие в стене затыкали тряпкой. В зимний период скотина могла жить в доме с хозяином. Свечи стоили дорого, поэтому крестьянин мастерил в свободное время при естественных источниках освещения – солнце или луне. Женщины зимой занимались шитьем и пряжей.
День в крестьянской семье начинался очень рано. Нужно было успеть многое. Ведь крестьянин платил не только налоги, но и за пользование печью, мельницей, виноградным прессом и другими приспособлениями, которых не было у него. Некоторые сеньоры могли брать плату натуральными продуктами. Все желающие могли получить свободу после внесения большого выкупа. Однако земля оставалась в собственности феодала. Очень рано пастухи гнали скот на пастбище. Сами хозяева коров и коз шли на работу в поле. Некоторые крестьяне отрабатывали свои повинности у сеньора в определенные дни.
Один день из жизни крестьянина был намного тяжелее и суровее, чем привычная городская жизнь. Даже большой труд не гарантировал высокую урожайность. Иногда погодные условия сводили всю работу к нулю. Дополнительной угрозой могли стать уход хозяина и сыновей на войну, набеги лесных животных, вытаптывание урожая свитой феодала во время охоты, пожар или завистливые соседи, способные напакостить. Земля обрабатывалась плугом, бороной и граблями. Урожайность была низкой – 2-3 объема от посеянного. Собранный урожай не позволял досыта накормить семью: большая часть уходила феодалу, часть сохранялась для посадки в следующем году, а оставшееся оставалось семье. Семья состояла из крестьянина с женой и почти десятком детишек разного возраста.
Еда на столе была очень однообразна и скудна – овощи, лепешки, каши, похлебки. Хлеб часто заканчивался задолго до сбора следующего урожая. Крестьянин экономил на всем. Что бы ни арендовать за высокую цену мельницу у сеньора, он толок зерна в деревянной ступе. Но иногда феодал мог издать указ об обязательном платном использовании только печей, мельниц и кузней хозяина.
В жаркий полдень крестьяне возвращались с поля домой. Женщины загоняют на место скот, кормят свиней и доят коров. Мужчины были одеты в рубахи, шерстяные шляпы, обуты в грубые толстые башмаки. Все они были грязные, потные, бородатые и загорелые от тяжелого труда на земле. К их возращению жены готовили полдник: суп да овощи с кашей. После полдника наступает полная тишина – все отдыхают. Родители спали на одной широкой кровати, а дети - на лавках у стены, покрытых тюфяками с сеном. Все дети были при деле. Старшие сыновья помогали отцу на земле, дочери – матери справляться по хозяйству, а младшие – пасли гусей и смотрели за курами.
Следует хорошо отдохнуть – завтра следует переделать много дел и выплатить налоги феодалу.
За годы независимости в Туркменистанесложилась практика, что все вопросы, пусть даже мелкие, локального характера, решает только один человек – президент страны. Визиты в кабинеты чиновников и письма с жалобами (в том числе и коллективные) в их адрес не помогают – в лучшем случае, ответ будет «обращайтесь в вышестоящие инстанции». Чиновники на местах не способны решить бытовые проблемы населения, потому что боятся проявлять инициативу, а правоохранители не реагируют на многочисленные жалобы в адрес работодателей и государственных органов, потому что оказываются некомпетентны. В результате письма населения уходят в никуда. В ситуациях, когда выхода нет, остается одно – написать письмо президенту. Об особенностях современного туркменского эпистолярного жанра – в материале Тойлы Аширмурадова.
Некоторое время назад в редакцию проекта «Альтернативные новости Туркменистана» поступила копия одного такого письма. Написал его коллектив сотрудников одного из государственных предприятий в одной из областей страны. Мы специально не указываем названий и закрасили их в письме. Проблему этих людей уже решили, вернее – нашли компромисс в министерстве, и дальше жаловаться не было смысла, но письмо Гурбангулы Бердымухамедову все же было отправлено. Отметим только, что люди жаловались президенту на областное управление одного из министерств. Чиновники управления, несмотря на указ президента о повышении размера зарплат и пенсий, поняли и исполнили его по-своему, в результате чего сотни работников ведомства не только не получили свои законные 10% надбавки, но и ощутимо потеряли часть старой зарплаты.
Авторы письма считают, что местные чиновники просто решили залатать дыры в своем бюджете, но не в этом суть. Этим письмом мы хотим показать, как сегодня принято писать президенту, как к нему обращаться. Письмо составлено профессиональным юристом (!), которого авторы специально наняли для этого дела. Предлагаем вашему вниманию отрывок из письма на русском языке.
«Президенту Туркменистана, покровителю туркменского народа
Гурбангулы Бердымухамедову Мяликгулыевичу!!!
От *** *** велаята [области]
Заявление
Уважаемый наш Покровитель!!!
В счастливую эпоху суверенного государства, в результате Вашей последовательной заботы о своем народе, туркменский народ живет в мире и спокойствии, в благополучии. Как и в других уголках нашей страны, и в нашем велаяте [области] в результате вашей неустанной заботы, уважаемый наш Покровитель, ведется большая работа по повышению уровня жизни и благосостояния народа. Воодушевленные Вашим лозунгом «Государство для человека», отвечая на Вашу неустанную заботу о своем народе, мы, ***, любим свою профессию и круглосуточно служим своему народу.
От чистого сердца, выражая свою благодарность за Вашу отеческую заботу, радуясь тому, что с 1 января 2013 года Вы на 10 процентов повысили размеры заработной платы всем работникам нашего государства, мы желаем Вам крепкого здоровья и долголетия, пусть голова Ваша всегда будет поднятой высоко».
Только с третьего параграфа начинается описание сути проблемы. В тексте еще не раз встречаются дифирамбы, мол, чиновники неправильно интерпретировали Вашу неустанную заботу о своем народе…
Юрист из Ашхабада, пожелавший остаться неназванным, говорит, что без предисловия в таком ключе никто письмо главе государства не станет даже рассматривать.
«Такие письма стало принято писать еще Сапармурату Ниязову где-то во второй половине девяностых, – говорит юрист. – Моду пустили чиновники, желавшие как можно слаще выразить свое отношение к президенту, показать свою полную лояльность. Обширные тексты приветственных обращений к президенту по случаю издания его очередной книги или, скажем, присвоения ему какой-то безделушки от международной или частной организации, подписанные вице-премьерами, председателем Меджлиса (парламента), сотрудниками Аппарата президента Туркменистана, хякимами и министрами, как образец для подражания, печатались на страницах центральных газет «Туркменистан» и «Нейтральный Туркменистан», занимая чуть ли весь номер. Тему подхватили и журналисты, не скупившиеся на красивые слова при перечислении заслуг Ниязова», – говорит он.
Юрист отмечает, что какой бы острой ни была проблема, описываемая в письме, ни один заявитель не берет с места в карьер и не вываливает сразу все на бедную голову президента. По традиции, твердо устоявшейся за двадцать с лишним лет независимости, составитель письма просто обязан сначала выразить достойное уважение главе государства, перечислить его заслуги перед народом и страной, подчеркнуть его неустанную заботу о людях, все эти слова подкрепить цитатами или конкретными примерами в виде подписанных указов или постановлений. Одним словом, должен использовать все возможности красноречия и весь арсенал эпитетов, от которых у адресата и в самом деле создалась иллюзия собственного величия и всесилия. Помните, как в басне у Крылова «Ворона и Лиса». Эффект от хвалебных слов должен быть таким, что «с похвал вскружилась голова, чтобы в зобу дыхание сперло». Только после ушата лести можно рассчитывать, что всесильный хан-повелитель-покровитель проникнется чувством сострадания и справедливости, распорядится решить все проблемы несчастного горемыки.
Составление письма, обращения или заявления на имя президента – это, по словам граждан, целая наука. Например, каждый абзац должен обязательно начинаться с обращения. Во времена Сапармурата Туркменбаши абзацы обычно начинались со слов «великий вождь», «вечно великий Сердар», «много и глубокоуважаемый президент», «Мяхрибан атам» (родной отец). К Гурбангулы Бердымухамедову обращаются пока скромно – «хорматлы президент» («уважаемый президент»), «великий Аркадаг», «Покровитель народа», «досточтимый лидер нации». Однако ограничений нет, поэтому в частном обращении допускаются использование эпитетов «самый справедливый хан», «мудрейший правитель», «великий государственный деятель», «великий сын народа» и т.д.
Источники АНТ сообщают, что в некоторых этрапах (районах) и городах есть грамотные люди, которые за определенную плату оказывают нуждающимся услугу по написанию письма. Малограмотные, не знающие своих законных прав жители провинций часто обращаются к местным грамотеям за подобной услугой, надеясь, что письмо-жалоба, написанное «умно, красиво, как положено и по всем правилам» обязательно попадет в руки самого президента и он обязательно поможет в беде, накажет виноватых, обеспечит справедливость.
«Таких случаев, когда покровитель смилуется, очень мало, если они сейчас вообще есть, – говорит туркменский журналист, помогавший отчаявшимся людям грамотно составлять письма президенту, как Ниязову, так и Бердымухамедову. – При режиме С.Ниязова была так называемая «президентская почта» – специальный охраняемый ящик, установленный в зданиях велаятских и городских хякимликов (администраций). Люди вначале поверили было в то, что обращение к президенту и в самом деле доходит до него и по жалобам принимаются действенные меры. Вначале так и было. Кто-то смог восстановиться в очереди на получение муниципального жилья, кого-то восстановили на работе. Но потом первоначальный ручеек писем и заявлений превратился в поток, люди стали в массовом порядке жаловаться на произвол правоохранителей, на бездействие местных чиновников, на коррумпированных судей и прокуроров, на отсутствие справедливости. И «президентская почта» в буквальном смысле захлебнулась, помощники президента просто-напросто решили оградить главу государства от этого потока жалоб и стали переправлять заявления в местные органы власти, в министерства для принятия мер. Заявители стали получать банальные отписки, и на этом все закончилось» – говорит он.
По его словам, схематично движение письма выглядит так: заявитель – администрация президента – верховный суд или генеральная прокуратура – заявитель. Несмотря на все красноречие, использованное в письме, заявитель получает сообщение, в котором ему с данной жалобой рекомендуется обратиться в суд или в органы прокуратуры по месту жительства. Все, как говорится, возвращается на круги своя. Если ответы и поступают, то, как правило, от тех же органов, на которые изначально посылались жалобы. В редких случаях вопрос решался в пользу отправителя письма.
Необходимо отметить, что к этой крайней мере прибегают далеко не все, ищущие справедливость, и причина тому – боязнь усугубить ситуацию, «подставить» своих родных, выглядеть в их глазах «самым умным». Именно по этой причине многие туркменистанцы предпочитают ограничиваться визитами и письмами местным чиновникам: помогут – замечательно, а нет – переживем. Обратиться за помощью к правозащитникам или независимым СМИ, тем более под собственным именем – для этого вообще нужно быть «безбашенным».
По данным источников в государственной компании почтовой связи «Туркменпочта», в последние годы количество писем и телеграмм на имя главы государства увеличилось в разы. Как и в период правления Сапармурата Туркменбаши, вся почта, адресованная президенту Туркменистана, сначала попадает в местные управления МНБ и перлюстрируется, а сами отправители письма берутся на заметку в зависимости от содержания и характера письма. Если в заявлении есть нотки протеста или недовольства существующими порядками в стране, то автор заявления берется в плотную разработку. Если же жалоба касается какой-то бытовой проблемы или частного случая и не критикует внутреннюю политику властей, то у заявителя не возникнет особых проблем со спецслужбой. Лидером по жалобам, как ни странно, является более-менее благополучный Ашхабад, в котором и расположены все властные министерства и ведомства, куда, казалось бы, проще достучаться, нежели откуда-то из провинции. Второе место делят между собой Балканский и Дашогузский велаяты (области).
Первая новгородская грамота была найдена 26 июля 1951 года. Сегодня, почти 65 лет спустя, коллекция ученых насчитывает более 1000 берёст, львиная доля из которых найдена в Великом Новгороде, меньшая часть – в Старой Руссе, Торжке, Пскове и других городах. Такая география находок объясняется природными условиями: органика хорошо сохраняется во влажной земле, если не вступает в контакт в воздухом. По всей видимости, новгородские почвы отлично подходят для “консервации” средневековых письменных памятников. Первые известные нам грамоты относятся к XI веку; одна из самых ранних, условно датируемая 1060-1100 годами, выглядит так:
Ее перевод: “Литва пошла войной на карел”. По мнению историка и археолога В. Л. Янина, это донесение было написано в 1069 г., во время военного похода полоцкого князя Всеслава Борисовича на Новгород. Датировать берестяную грамоту можно, определив возраст культурного пласта, в котором она была найдена. В этом помогает дендрохронология: подсчет годичных колец на бревнах, из которых были сделаны деревянные постройки и дорожные настилы, чьи остатки находятся на том же уровне культурного слоя, что и грамота. За время новгородских раскопок были составлены дендрохронологические таблицы, сверяясь с которыми, можно определить возраст некоторых грамот с точностью до 10-15 лет. Еще один метод датировки – палеография: анализ лингвистических и графических особенностей берестяных “писем.” Именно благодаря грамотам лингвисты могут реконструировать язык, на котором говорили древние новгородцы. В следующем тексте, написанном в XIII веке, представлена одна из особенностей их диалекта: “цоканье” – смешение Ц и Ч.
Перевод: “От Микиты к Анне. Пойди за меня – я тебя хочу [“хоцу” в оригинале], а ты меня; а на то свидетель Игнат Моисеев”. Правда, как следует из берёсты XII века, не у всех жителей древнего Новгорода семейная жизнь складывалась счастливо:
“От Гостяты к Василю. Что мне дал отец и родичи дали впридачу, то за ним. А теперь, женясь на новой жене, мне он не дает ничего. Ударив по рукам [т.е. в знак новой помолвки], он меня прогнал, а другую взял в жены. Приезжай, сделай милость”. Автор следующей грамоты – мальчик Онфим, живший семь с половиной веков назад. Он изобразил всадника, поражающего врага, и снабдил рисунок автографом: “Онфиме”.
Пятая грамота в нашей подборке – заговор от лихорадки (XIV – XV в.)
Перевод: "Святой Сисиний и Сихаил сидели на горах Синайских, смотря на море. И был шум с небес, велик и страшен. И увидел ангела, летящего с неба, святого Сисиния и Сихаила, носящего наручни [части доспеха] ледяные, а в руках держащего оружие пламенное. И тут взволновалось море, и вышли семь жен простоволосых, окаянные на вид; они были схвачены силою невидимого царя. И сказали святой Сисиний и Сихаил…” – увы, далее текст обрывается; нижняя половина берестяного листа отсутствует. Все включенные в подборку грамоты объединяет техника написания. Буквы выцарапывались твердым стержнем - писалом - на внутренней, мягкой стороне бересты. Нам известна лишь пара берёст, написанных чернилами. Последние же грамоты были написаны в середине XV века: именно тогда бересту вытеснила бумага. При составлении материала были использованы сканы, прориси и переводы грамот, опубликованные на сайте
Письмо жены Маргариты своему мужу Франческо Датини, написанное ею в сентябре 1402 года, вызвало вчера после его прочтения во мне бурю чувств, поэтому я решила познакомить с письмом моих читателей.
Это письмо молодой женщины, любящей своего мужа не за богатства и положение в обществе, что он ей дал, а за что-то другое, гораздо более ценное. Прочтите и восхититесь! Письмо можно видеть во дворце Датини в тосканском городе Прато.
2. Оригинал письма Маргариты
Франческо Датини - самый знаменитый гражданин города. За его предпринимательские способности и заработанные богатсва его называют "средневековым Рокфеллером". Самой большой заслугой Датини было изобретение векселя, который произвёл настоящую революцию в банковском деле.
3. Вид на дворец Датини
На одной из самых красивых площадей в исторической части города жители поставили памятник Франческо Датини.
4. Памятник Франческо Датини в Прато
Будучи уже сорокалетним мужчиной, Франческо Датини женился на молодой флорентийке Маргарите Бандини.
Деятельность коммерсанта заставляла Датини часто и подолгу быть в отъезде. Его молодая жена приняла на себя все обязанности по руководству его делами в Прато. Чтобы отчитываться о состоянии дел, Маргарита выучилась читать и писать. Фактически, жизнь этой семьи историки изучили через их письма друг к другу.
Бог не дал им детей, не смотря на все усилия врачей. Маргарита приняла и воспитала внебрачную дочь Франческо Джиневру, рождённую от служанки.
Джиневра потом вышла замуж за достойного человека, получив в приданное огромную по тем временам сумму в тысячу фьоринов. Гастрономии же в наследство остался знаменитый торт Джиневра, разработанный специально для её свадьбы.
5. Фигуры Франческо и Маргариты в зале дворца Датини
Как Маргарита и Франческо относились друг к другу, можно узнать из нескольких строк письма Маргариты, которые я взяла на себя смелость перевести.
"Если я скажу что-то неприятное вам, прошу извинить меня: моя большая любовь позволят сказать это.
С этим тяжело жить, поэтому я живу в депрессии, не чувствуя себя спокойной, как мне бы этого хотелось.
Я замечаю, что в каждом письме ты смеёшься надо мной, но это мне нравится.
Я чувствую тяжесть твоих переживаний и от этого внутренне расту: не могу к ним привыкнуть.
Если бы мы знали, сколько нам дано времени в этом мире, и если бы мы думали о смерти, то не беспокоились бы о пустяках.
Мне хотелось бы знать, спишь ли ты один или нет, мне важно знать, кто спит с тобой.
Не беспокойся о доме: о нём позабочусь я, и всё будет хорошо.
Наслаждайтесь и проводите хорошо время для души и тела потому, что на тот свет мы не сможем унести ничего.
Добро и зло, что есть в этом мире, мы делаем сами."
Это надо же так любить своего мужа, чтобы писать такие строчки, в которых нет ревности, а лишь забота о том, хорошо ли ему в разлуке. Часто ли мы сейчас встречаем подобные отношения?!